На место воина-аристократа стал менеджер-бюрократ. Прежде даже самый дремучий боярин-длинношапочник все же ощущал себя воином, пусть даже и потомком воинов. Но лощеные бакенбардовые чинуши петербургского периода себя ощущали прежде всего менеджерами. Вот отсюда и забвение национальных интересов.
Поясню свое мысль. Воин мыслит категориями «свой-чужой», его мироощущение есть мироощущение человека, находящегося в хорошо вооруженной крепости. Вокруг него потенциально враждебное пространство, которое еще вчера было покоренным, а завтра может взорваться топотом татарской конницы. Воин склонен больше разделять, чем соединять, выделять своих и отдаляться от чужих. Поэтому в Московской Руси интересы основного этноса – русских – защищались на очень высоком уровне, чтобы там не говорили об ее азиатском характере. Уважение к самобытным, русским началам очевидно. Очевидна и «жесткая» линия в отношении ко многим инородческим элитам. Кроме того, весьма показателен высокий жизненный уровень русского народа, который отмечали и иностранцы. Например, Ю. Крижанич потрясался и возмущался тем, что простолюдинки носят богатые одеяния и украшения. В «азиатской» Московии в распоряжении русского человека были органы общинного (городского и крестьянского) самоуправления, в деятельность которого не мог вмешиваться воевода. Человека и арестовать то не могли без санкций земского самоуправления.
Бюрократ, как менеджер, думает прежде всего об эффективности управления. Не важно, какой ты крови, кто ты по духу, главное, чтобы ты был лоялен и предсказуем. Тогда ты даже лучше проблемного соплеменника. Вот поэтому то бюрократия и пыталась поставить русский народ на одну доску с другими, а тои принизить его – с тем, чтобы решить проблемы инородцев. И русификация ставила своей целью слить все этносы в одну, универсальную и легко управляемую гражданско-политическую нацию. Правда, тогда речь шла о русской нации. Сегодня же бюрократы-менеджеры говорят о нации российской.
Надо отметить, что русские Цари пытались вырваться из бюрократического плена и возродить традиционный русский национализм. Александр III призывал вернуть Россию русским и возрождал самобытные начала. Благодаря ему была ликвидирована дискриминация русских остзейскими баронами в Балтии. Его сын Николай II пытался возродить обычаи Московской Руси и откровенно выражал свою солидарность с Союзом русского народа. Но бюрократия гасила все порывы верховной власти.
Цари вели себя именно как воины, как потомки великих полководцев из рода Рюрика – Святослава Храброго, Владимира Святого, Александра Невского, Дмитрия Донского. Они и воспитывались как воины. Молодой Цесаревич Александр принимал непосредственное участие в освобождении Болгарии. А его сын Николай, будучи Цесаревичем, два года служил в войсках, много времени проводя на сборах.
Увы, менеджеры одолели воинов и практически сдали страну буржуям, настроенным также космополитически. Но и буржуи не удержали власть. На смену им пришел брутальный большевизм. В его матроско-комиссарской воинственности дезориентированные русские люди увидели некоторое второе пришествие воинов.