Надрывается Анпилов. "Да, всем нам плохо, все мы устали, но надо..."
С удивлением осознаю, что не пил и не ел с утра, а вот, ни в одном глазу. Только курим, много, изматывающе. Горечь.
Идем к техзданию, с автобуса остался щит. Начинаем возню, кто кого поборет. Я давлю на щит, Р. М. на меня.
И тут. Меня буквально с двух ушных раковин сжали тисками (это сработал гранатомет). И пулеметы-автоматы. Прям в "меня". Это, конечно кажется, что только в тебя, а так бьет эгалитарно - во всех.
Это странное чувство, и страшное. Вот ты живой и со своими планами на жизнь, а вот по тебе такому перспективному, теплому и хорошему бьет что-то ничтожащее, сотрясая вокруг тебя реальность.
Никогда я еще не прыгал так фигурно. Через парапет - всем весом. А потом отполз в сторону, уже слыша как вопят люди, как кричат. Епт.
Приподнялся, а рядышком т-щ пулемет выбил по асфальту.
Откатился колбаской. Передвигаюсь в сторону скверика. Там лежат люди, стонут. Стоны вообще везде, кровищи...
Кто и в самом деле был героем, так это врачи. Вот мы скорую ругаем, а я видел, как они пригнув головы, бежали с носилками.
А небо над двумя зданиями стало совсем "ясное". Херачят с двух сторон, и так лихо. Перебираюсь к изначальному пункту у "Останкино". Здесь полный сюр. Сидя на корточках какая-то молодежь поет песни Высоцкого, врачи кого-то пеленают, люди потрясают кулаками. Где автоматы? Где оружие? Нет, только несколько казаков ходят.
Ни Макашова, ни других.
БТР-ы появились. Сначала под красными флагами. Народ обрадовался, тем более, что подошли "трудоросы". А потом. Стали хреначить вокруг и щедро.
