Сюжет вкратце – некая полоумная мамаша утопила троих малолетних дочерей. Они отличались паранормальными способностями и довольно-таки вольным нравом. (В эпоху инквизиции таких посчитали бы ведьмами и сожгли.) Теперь призраки этих девочек носятся по белому свету и сеют смерть. Они выбирают свою жертву и убивают ее в том случае, если она совершает любой нехороший поступок в течение трех дней.
И вот в категорию жертв попадает кампания молодых людей в количестве пяти человек. Они выбирают разную «стратегию» спасения. Кто-то начинает судорожно делать добрые дела. Кто-то впадает в истерику. Кто-то пытается найти убежище в религиозности. Кто-то – победить призраков, выйдя в некое метафизическое пространство. Но все бесполезно – всех убивают. И лишь одна девушка идет по «правильному» пути. Она находит оставшуюся в живых сестру девочек (очевидно, не обладавшую паранормальными способностями) и та дает ей предметы, связанные с матерью-убийцей. В девицу переселяется дух мертвой матери, который, собственно, и прогоняет из этого мира «малолетних» призраков.
Как представляется, именно на базе такой вот стратегии возник заговор «воинов-мертвецов» с его культом карающего «бога» (Великого Инквизитора), направленный против заговора феминократического заговора ведьм. Здесь адепт добра сознательно противопоставляет одному злу еще большее зло. Он надеется на то, что сокрушив меньшее зло, потом можно будет отбросить и зло большее. Инквизиция, нанесшая огромный удар по «имиджу» христианства, как раз и была таким вот большим злом. Понятно, что ничего хорошего из этого не выходит, зло только утверждается в ходе реализации таких вот стратегий.
Кинематограф стремительно воспроизводит реалии мистической «борьбы» двух зол. Мне уже приходилось писать о фильме «Практическая магия». А ранее – о «Сайлент-хилле», где также показана борьба «добрых женщин» против некоей жрицы инквизиционного «салемского» культа. Кстати, указанную борьбу «мертвецов» и «ведьм» ни в коем случае не следует считать борьбой полов. Гендерный фактор здесь вообще стоит на втором плане. Феминократической линии придерживаются и многие мужчины, тогда как многие женщины воспроизводят архетип «карающей матери».
