В то же время западный индивидуализм предельно буржуазен, он упирается в накопительство. А тут необходимо выстраивать множество разных полезных связей. «Западники» компенсируют свой индивидуализм групповщиной, корпоративностью. Еще в средневековье в городах ими создавались коммуны, имевший большую независимость от короля и феодалов. (Кстати, коммунизм, родившийся на Западе, есть попытка довести групповщину до некоторого альтруизма.) Еще одной формой группы-корпорации являются партии – политические альянсы социальных корпораций.
В России индивидуализм настолько силен, что для его компенсации понадобилось сверхмощное Государство. Оно, конечно, не было восточной деспотией, как утверждают, но в жизнь общин-корпораций вмешивалось сильно. И общины с таким порядком охотно мирились. Ибо понимали, что без этатизма народ рассыплется на атомы. А Государство приучало народ к коллективизму. И наш коллективизм действительно силен, только это государственный коллективизм. А народ – индивидуалистичен.
Такая специфика народной жизни не плоха, и не хороша. Это – данность. Она имеет свои плюсы и минусы. Один из плюсов – мощнейшая колонизация больших пространств. Стремясь удалиться от коллектива – мощно расселялись, стремясь стать посамостоятельней. (Ярчайший пример – Сибирь). Но при этом сохраняли преданность Государству.
